Казенный дом командиров Ижевского завода. История и современность места, где определяли будущее Ижевска
(Текст и аудио: Никита Терентьев)
Генеральский дом может показаться типичной для XIX столетия постройкой, давно проигравшей бой с ветхостью, но местные знают: именно здесь средоточие истории и современности республиканской столицы, овеянное легендами и неизвестностью. В этих комнатах нашлось место любви и мистике, искусству и трагедиям, науке и политике. Пока гости веселились на балах, хозяева дома вершили судьбы людей и определяли будущее Ижевского завода и поселения при нём.
«Генеральский» – название неофициальное, но среди местных жителей оно давно прижилось. В документах же почти двухсотлетнее здание именуют Домом командиров Ижевских оружейного и сталеделательного заводов. Большинство управляющих заводом были генералами, поэтому принятое сегодня название быстро закрепилось. До появления каменного здания влиятельнейшие люди города со своими семьями жили в деревянных домах.
Приезжавшие командиры руководили не только работой крупнейшего производства, но и, выражаясь современным языком, занимали должность главы района: ведали делами образования, медицины и множеством других сфер. С ними считались как с первыми лицами города.
Нередко в среде историков и краеведов Ижевска можно услышать о неком строителе Камских заводов. Кажется очевидным, что речь идёт о графе Петре Ивановиче Шувалове, который был инициатором строительства этих самых производств, ан нет. Так называют первого управляющего Ижевского завода Алексея Москвина. Вот он как раз и был одним из тех командиров, кому пришлось жить в деревянном доме, а не каменном.
«Генеральский» – название неофициальное, но среди местных жителей оно давно прижилось. В документах же почти двухсотлетнее здание именуют Домом командиров Ижевских оружейного и сталеделательного заводов. Большинство управляющих заводом были генералами, поэтому принятое сегодня название быстро закрепилось. До появления каменного здания влиятельнейшие люди поселения со своими семьями жили в деревянных домах.
Во время строительства Генеральского дома Ижевский завод уже зарекомендовал себя как оружейная кузница России, наряду с предприятиями в Туле и под Санкт-Петербургом. Правда, здешнее производство имело важное преимущество перед ними: оно располагалось в глубоком тылу страны. Это ещё сыграет важную роль в противостоянии Советского Союза и Германии, но пока на пороге другая война – Крымская.
Борьба против коалиции сильнейших держав Европы – включая Британскую, Французскую и Османскую империи – не обошлась без созданного в Ижевске оружия. По оценкам историков, за первые полвека своей работы завод выпустил сотни тысяч винтовок и пистолетов, обеспечивая таким образом безопасность государства. Зная это, уже не кажется странным, что хозяева Генеральского дома были на хорошем счету не только в округе, но и в государственной столице.
Во время строительства Генеральского дома Ижевский завод уже зарекомендовал себя как оружейная кузница России.
До свержения Николая II и Октябрьской революции в Генеральском доме успели пожить около 10 командиров Ижевского завода. Все они переезжали с жёнами и детьми, проводили дорогие банкеты, устраивали музыкальные вечера и балы, а также принимали важных гостей.
Так, например, в Генеральском доме останавливался великий князь Михаил Николаевич. Он был последним сыном императора Николая I, видным военачальником и наместником Его Величества на Кавказе. Михаилу Николаевичу пришлось участвовать в походе против мятежных горцев на Черноморское побережье. Войска под его руководством нанесли противнику серьёзное поражение, что знаменовало собой полное покорение Западного Кавказа и окончание Кавказской войны.
Кроме того, несколько месяцев в Генеральском доме жил художник-передвижник Николай Ярошенко. Его отправили в служебную командировку на завод, а позже, между прочим, Ярошенко тоже получил чин генерала. Впрочем, это уже совсем другая история.
До свержения Николая II и Октябрьской революции в Генеральском доме успели пожить более 20 командиров Ижевского завода. Все они переезжали с жёнами и детьми, проводили дорогие банкеты, устраивали музыкальные вечера и балы, а также принимали важных гостей.Так, например, в Генеральском доме останавливался великий князь Михаил Николаевич и несколько месяцев жил художник-передвижник Николай Ярошенко.
Генеральских семей в доме со времён его постройки пожило немало, но одна совершенно точно выделяется на фоне остальных: мы говорим о супругах Якове Попове и Вере Богдановской. Уверяем, Богдановская – самая нетипичная генеральша из всех, о которых вы когда-либо слышали.
Родилась Вера Евстафьевна в семье столичного хирурга, а когда ей исполнилось 11, папа отдал девочку в одну из петербургских школ. Там она учит немецкий и французский языки, после чего поступает на Высшие женские курсы. Если не вдаваться в особенности российской системы образования, это вузы для женщин, открытые по настоянию крупнейших учёных того времени. Именно там Вера увлекается химией и решает посвятить свою жизнь науке.
Начать непростой путь девушка намеривалась в том же учреждении, из которого недавно выпустилась. Сначала Богдановская хочет стать ассистенткой, а после, если всё получится, могла бы и сама преподавать. Но на дворе XIX век, ни о каком равноправии в современном его представлении говорить не приходится.
Как только о планах Богдановской узнаёт министр просвещения Российской империи, он называет девушку нигилистской и закрывает для неё двери Высших женских курсов. Правда, ненадолго. Спустя несколько лет Вера всё же становится ассистенткой, но за её плечами к тому моменту диплом Женевского университета, множество научных статей и степень доктора химии.
Генеральских семей в доме со времён его постройки пожило немало, но одна совершенно точно выделяется на фоне остальных: мы говорим о супругах Якове Попове и Вере Богдановской. Уверяем, Богдановская – самая нетипичная генеральша из всех, о которых вы когда-либо слышали.
Добившись успеха в научной жизни, Вера переключается на личную. Её избранником становится дворянин Яков Попов, которого за год до свадьбы назначили начальником Ижевского завода. Как и все остальные командиры до него, Яков Козьмич переезжает в Генеральский дом. Ему 51 год, Вере – 28, но такая разница их не смущает. Яков и Вера счастливы.
В доме девушка обустраивает химическую лабораторию, время от времени помогает супругу на заводе, вливается в жизнь посёлка, но долго этой бытовой идиллии продлиться не суждено. Однажды во время научного эксперимента в руках у Богдановской взрывается стеклянная трубка с ядовитым веществом. Брызги и осколки стекла разлетаются по комнате, в том числе попадая в девушку. Всего через несколько часов она скончается.
Яков Козьмич тяжело переживал смерть любимой и во всем винил только себя. Гроб с телом жены он увез в свое родовое имение и оставил службу на заводе. Немного оправившись, генерал в отставке издал работы покойной супруги и учредил стипендию имени Богдановской, которую ещё много лет вручали самым нуждающимся слушательницам столичных курсов.
Добившись успеха в научной жизни, Вера переключается на личную. Её избранником становится дворянин Яков Попов, которого за год до свадьбы назначили начальником Ижевского завода. Как и все остальные командиры до него, Яков Козьмич переезжает в Генеральский дом.
Во время Гражданской войны Генеральский дом переходит от красных к белым и наоборот, но оба лагеря используют здание для размещения карательных структур. По словам местных краеведов, в подвалах усадьбы устраивали арестные помещения.
Разумеется, адепты паранормального не обошли и трагическую историю Веры Богдановской, погибшей здесь во время неудачного химического опыта. Говорят, что её приведение не раз пугало тех, кто оставался в доме после полуночи.
Не будем ручаться за достоверность таких свидетельств, но точно скажем одно: сами сотрудники музея чувствуют себя тревожно, задерживаясь на работе в старинном доме генералов.
В советские годы Дом командиров Ижевских оружейного и сталеделательного заводов занимали клуб коммунистов, школа и станция скорой помощи, и только в 2012 году здание официально стало пристанищем Музея истории Ижевска.
Основными целями музея столичная администрация назвала патриотическое воспитание и формирование городских исторических традиций. Пункт о сохранении истории Ижевска в постановлении тоже, разумеется, есть.
Прошло всего два года, и музей открыл свои двери для местных жителей и гостей города. Пока дом ждёт реставрации, здесь проходят различные выставки, концерты, выставляются работы современных художников и фотографов. Помещения, где некогда собирались богатейшие люди города, устраивали спектакли, жили генеральские семьи, их гости и прислуга, обрели новую жизнь. Там, где когда-то лечили раненых бойцов Красной Армии и учили юных пионеров, теперь хранятся реликвии разных эпох.
Генеральский дом становится современным арт-пространством, пропитанным историей и перспективами. Не зря первая выставка, организованная командой музея, называлась «Возвращение в будущее».
В советские годы Дом командиров Ижевских оружейного и сталеделательного заводов занимали клуб коммунистов, школа и станция скорой помощи, и только в 2012 году здание официально стало пристанищем Музея истории Ижевска.
Сейчас в качестве постоянной экспозиции на втором этаже музея находятся работы удмуртских авторов. Удивительно, но между старинной лепниной, сохранившимися полуколоннами, арочными дверными проёмами и картинами, написанными нашими современниками, не возникает отталкивающего контраста. Наоборот – эти сочетания влекут, удивляют и восхищают.
Центральное место в парадном зале дома занимает инсталляция скульптора Анфима Ханыкова. Здесь он создал обобщающий образ всех начальников Ижевского завода. Невысокий мужчина в военной форме сидит за длинным столом и, видимо, обращается к незримым для нас гостям. Кстати, скульптура отсылает и к инженерным традициям города. Автор поместил в деревянного генерала специальный механизм, благодаря которому командир способен поднять руку и встретить посетителей музея.
Центральное место в парадном зале дома занимает инсталляция скульптора Анфима Ханыкова. Здесь он создал обобщающий образ всех начальников Ижевского завода. Невысокий мужчина в военной форме сидит за длинным столом и, видимо, обращается к незримым для нас гостям. Кстати, скульптура отсылает и к инженерным традициям города.
Анфим Ханыков, чья работа стала одной из основ музейной экспозиции, – человек донельзя интересный. Он родился в Ижевске и, пока все мечтали стать космонавтами, Анфим грезил будущим свободного художника. Правда, тогда он сам мало понимал, что конкретно имеет в виду.
После школы молодой человек поступает в педагогический колледж искусств, а сразу по окончании вливается в художественную жизнь города. Правда, жизнь эта пока довольно скудна. В начале 00-х Ижевск не мог похвастаться открытыми для актуального искусства пространствами, поэтому местные творцы объединяются и берут всё в свои руки.
Именно тогда появилась арт-группа «Археоптерикс», одним из основателей которой и был наш герой. Помимо традиционных живописи и графики, художники занимались инсталляциями, устраивали перформансы и со временем стали ядром ижевского андеграунда. Однажды они придумали фестиваль «Мир! Трусы! Май!», а ещё взрывали кукол и поедали желатиновую женщину. Не все понимали – и понимают – подобное, но задор молодых художников казался бездонным.
Анфим Ханыков, чья работа стала одной из основ музейной экспозиции, – человек донельзя интересный. Он родился в Ижевске и, пока все мечтали стать космонавтами, Анфим грезил будущим свободного художника. Правда, тогда он сам мало понимал, что конкретно имеет в виду.
Многие провинциальные живописцы стремились в федеральную столицу, но Анфим достаточно рано понял, что его вотчина – это Ижевск. Он был одним из тех, кто создал творческую среду города, и оставлять её позади в неизвестности автор не захотел.
Дальнейший путь Ханыкова лежал через эксперименты: были и акционизм, и граффити, а ещё знакомство с буддизмом в путешествии по Индии. Как бы парадоксально это не прозвучало, всё это выводит художника к традиционной деревянной скульптуре.
Наверное, прав был московский концептуалист Дмитрий Пригов, когда сказал: «Человек не должен что-то брать двумя руками, потому что может найтись что-то новое, а у него руки заняты». Несмотря на постоянную работу, руки Ханыкова оставались свободными. Свободные руки свободного художника.
Многие провинциальные живописцы стремились в федеральную столицу, но Анфим достаточно рано понял, что его вотчина – это Ижевск. Он был одним из тех, кто создал творческую среду города, и оставлять её позади в неизвестности автор не захотел.
Евгения Мальцева – российская художница, которая, как и Ханыков, родилась в Ижевске и вдохновлялась историями Генеральского дома. Хозяевам усадьбы она посвятила серию работ, встречающих гостей музея на втором этаже. Это портреты реальных командиров завода, написанные в мрачной, на первый взгляд, манере.
Впрочем, за каждым изображением кроются интриги, любовь, политика и личные трагедии, которые Евгения разглядела сама и смогла показать нам.
Как рассказывает художница, она давно мечтала выставить свои работы в Ижевске, вот только площадки с подходящей экспозицией на карте города ещё не появилось. Однако в один момент на телефоне раздался звонок от Анфима Ханыкова. «Открылся музей», – прозвучало с того конца трубки.
Евгения Мальцева – российская художница, которая, как и Ханыков, родилась в Ижевске и вдохновлялась историями Генеральского дома. Хозяевам усадьбы она посвятила серию работ, встречающих гостей музея на втором этаже. Это портреты реальных командиров завода, написанные в мрачной манере.
Коллега по творческому цеху рассказал Евгении, что новому музею требуются портреты генералов, а когда прозвучали необходимые размеры работ, цепь событий начала замыкаться. Оказалось, в гараже её отца хранились именно такие деревянные щиты. «Я поняла, что это судьба», – говорит Евгения.
На стенах парадного зала висят портреты пяти генералов. Евгения выбрала тех, чьи имена надолго вписаны в историю России, например Яков Попов, о котором мы говорили ранее. Работая над этим проектом, девушка старалась передать впечатление о личностях командиров, при этом никакого намерения придать мрачности не было.
По словам Евгении, люди нередко называют её полотна пессимистичными, но она показывает реальность и полноту жизни, состоящей из радости и страданий. Как бы то ни было, творчество художницы по достоинству ценят российские и зарубежные искусствоведы, а её работы выставлялись не только в нашей стране, но и в других государствах.
Возможно, иностранцы, не зная истории русских городов-заводов, узнают об Ижевске именно благодаря Евгении Мальцевой.
На стенах парадного зала висят портреты пяти генералов. Евгения выбрала тех, чьи имена надолго вписаны в историю России, например Яков Попов, о котором мы говорили ранее. Работая над этим проектом, девушка старалась передать впечатление о личностях командиров, при этом никакого намерения придать мрачности не было.
Изображение Веры Богдановской, представленное в экспозиции музея вместе с генералами, появилось позже остальных. Это автопортрет Евгении Мальцевой в образе прогрессивной генеральши. Художница отчасти отождествляет себя с просвещённой Богдановской, которая стала одной из первых женщин-учёных в России и своим примером доказала, что миссия женщин не ограничивается варкой борщей и обслуживанием семьи.
Говоря о Богдановской, многие сразу же вспоминают Марию Склодовскую-Кюри. Обе они родились осенью 1867 году, занимались наукой и буквально разрушали стереотипы XIX века о женщинах.
Напомним, Склодовская-Кюри получила две Нобелевские премии, по химии и физике. В отличие от Богдановской, Мария связала свою жизнь с человеком, который профессионально разделял её любовь к науке. Речь идёт о знаменитом француском физике и исследователе радиоктивности Пьере Кюри.
Изображение Веры Богдановской, представленное в экспозиции музея вместе с генералами, появилось позже остальных. Это автопортрет Евгении Мальцевой в образе прогрессивной генеральши. Художница отчасти отождествляет себя с просвещённой Богдановской, которая стала одной из первых женщин-учёных в России и своим примером доказала, что миссия женщин не ограничивается варкой борщей и обслуживанием семьи.
В экспозиции музея также нашла отражение легенда о золотом ижевском орле. Если вы её не слышали, мы с радостью расскажем.
После Отечественной войны 1812 года на башню главного корпуса Ижевского завода водрузили двуглавого орла, вырезанного московскими мастерами из дуба. Увы, всего через несколько десятков лет деревянная птица сгорела во время пожара на предприятии.
«Делать нечего, придётся восстанавливать», – подумали ижевчане и установили новый символ. Теперь это был металлический орёл, причем особого типа, с опущенными вниз крыльями. Но главное для зарождения городской легенды другое: короны над орлом, щиты на его груди, а также скипетр и державу покрыли золотом высшей пробы.
После революции коммунисты сбросили монархического орла с заводской башни и якобы утопили его в Ижевском пруду. Действительно ли большевики на пороге становления нового государства разбрасывались золотом? Оставим этот вопрос на суд историков, краеведов и водолазов.
После Отечественной войны 1812 года на башню главного корпуса Ижевского завода водрузили двуглавого орла.
Спасибо, что оставили заявку на нашем сайте. В ближайшее время она будет рассмотрена нашим менеджером.